Антропоцентризм эпохи Возрождения
Познание человеком мира, наполненного божественной красотой, стало одной из главных мировоззренческих задач в эпоху Возрождения, когда пристальный интерес к визуальному восприятию активизировал развитие пространственных видов искусства: живописи, скульптуры и архитектуры.
Метафизика света становится свидетельством единства Бога и мира. Двойственная природа света, воспринимаемого и как традиционная эманация божества, и как простая телесная субстанция, делает его «зримым воплощением синкретизированного взаимопроникновения и итогового единства земного и небесного, божественного и человеческого, образа высшей красоты и высшего блага».
Марсилио Фичино (1433–1499) в своём комментарии к «Пиру» Платона пересматривает средневековую теорию отражений применительно к описанию способов созерцания видимого. «Бог, будучи в себе, существует всюду и не-Бог через мир, но мир простирается, сколь возможно, через Бога».
Фичино строит космос, исходя из двуединства телесного и духовного, земного и небесного, Бога и материи, что было характерно для христианской традиции.
Всякий выход за пределы Средневековья осуществлялся не только вопреки, но и благодаря традиционному мыслительному материалу. «Системообразующим моментом ренессансного мышления выступает не трансцендентность Божества, не телесность бытия, а их встреча». Доменико Гирландайо, фреска «Благовестие Захарии», Санта Мария Новелла, Флоренция (Марсилио Фичино - крайний слева). Образом постоянного присутствия Бога в мире, по утверждению Фичино, является свет. Единым светом пронизаны все ступени космической иерархии бытия.
В Боге свет есть безмерное изобилие его благости и истины, в ангеле – достоверность исходящего от Бога умопостижения и … радость воли; в небесах – изобилие жизни, улыбка небес; в огне (в обладающих органами чувств вещах) – радость духа и сила чувства; во всей совокупности сущего – излияние глубочайшего внутреннего изобилия и, наконец, повсюду – образ божественной силы и блага. Мир в философии флорентийского неоплатонизма предстаёт открытым к познанию прекрасным образом Бога. Существование мира получает своё высшее оправдание – оправдание в форме обожествления.
В рассуждениях Паоло Тосканелли, Николая Кузанского, Леона Баттисты Альберти способность перспективно выстроенного изображения фокусировать внимание на точке схода рассматривается как аналогия с абсолютным зрением Бога, способного видеть все и сразу и в мельчайших деталях. Бог уподобляется пределу, в котором сходятся бесконечно большое и бесконечно малое. Средневековые и ренессансные авторы трактовали визуальные образы как световые эманации, которые могут возникать умозрительно, а могут в виде природных зеркал отражать божественный свет, исходящий от небесных явлений. Ренессансная наука, вобравшая в себя идеи гуманизма, сильно отличалась от учений более ранних эпох.
В XV-XVI веках наука выделяется из традиционной системы церковного мышления, она широко использует эксперимент, но главное, что она вырабатывает понятие математического метода, перенося его на изучение природы. Наука стремится дать природным явлениям "не традиционное теологическое, а научное объяснение приходит к новому пониманию природы и ее законов". Опыты и наблюдения над природой проводили и учёные–схоласты, но в системе средневекового мышления их эмпирические наблюдения оставались теологической системой, в то время как для Леонардо наука стала необходимым условием при познании истины.
Отличие неоплатонизма Возрождения от неоплатонизма Античности в том, что он подходил к анализу восприятий с научной точки зрения. Принципы понимания категории света, сформированные на протяжении Античности и Средних веков, были переосмыслены и трансформированы в соответствии с новыми мировоззренческими ориентирами. Культура Возрождения выработала особую световую парадигму, основанную на культурной традиции и соединившую в себе научно-философские, религиозные и художественно-эстетические аспекты.
В теоретических построениях гуманистов акцент ставится на познавательных функциях зрительного восприятия. В сочинениях Николая Кузанского, Альберти, Леонардо неоднократно проводится сравнение функций зеркальных отражений и познавательных способностей человека. Рассуждения по поводу оптических иллюзий сводятся к анализу когнитивных возможностей разума и созерцания.
Ссылаясь на Аристотеля, Лука Пачоли писал: «…от зрения имеет своё начало знание… нет ничего в интеллекте, чего не было бы раньше в ощущении». Иными словами, никакая вещь не бывает в интеллекте раньше, чем будет дана, тем или иным образом, в ощущении. «Из наших чувств, согласно мудрецам, зрение наиболее благородное. Вот почему, не без основания, даже простые люди называют глаз первой дверью, благодаря которой ум постигает и вкушает вещи».
Способность человеческого глаза при помощи оптических приспособлений проникать в сферу невидимого (таким образом, прозревая, познавать) приравнивалась к способности проникать в сферу сакрального. Теория и эстетика оптических отражений занимает в процессе осмысления интеллектуального опыта первостепенное место. Существенным отличием оптических воззрений позднего Средневековья и Ренессанса является то, что зрительные образы рассматриваются как результат деятельности божественного света, пропорционально отражающегося во всех природных субстанциях, а весь мир мыслится как система зеркал. Средневековое сознание предпочитало чувственно-медитативное переживание сакральных тем в искусстве, а Античность - рационально моделированный художественный образ как оптическую иллюзию.
Развитие в XV-XVI веках антропоцентрического миросозерцания, основанного на античной идее, получает своё логическое продолжение и в ренессансной теории глаза и художественной перспективе. Интерес живописцев Ренессанса к оптике, зеркалам, свойствам миража общеизвестен. Широко были распространены трактаты по оптике, системе отражений, преломлений, искажений формы, увиденных через стекло, воду, линзу и пр. Уччелло и Леонардо да Винчи занимались изготовлением зеркал, которые завораживали точностью и достоверностью воспроизведения изображения.
читать текст полностью
вернуться в раздел