По настоянию Сперанского царь утвердил в структуре управления страной новый орган – Госсовет, первым секретарем которого был назначен Михаил Михайлович.

«Государственному Совету принадлежит разъяснение истинного смысла законов, принятие общих мер к их успешному действию, распределение государственных доходов и расходов, наконец, рассмотрение отчетов всех министерств по управлению вверенными им частями». (В.Ключевский)

А вот основные работы М.М.Сперанского экономиста, юриста и политолога:
«Реформы чинопроизводства»,
«Работа над планом государственных преобразований»,
«Проект уголовного уложения»,
«Указ о придворных званиях».

Они были предложены государю в конце 1808 – начале 1809 годов. Но знаковым событием для истории России стало создание, по предложению М.Сперанского в 1810 году Царскосельского лицея. Здесь, в одном из первых его выпусков, в окружении зеленых садов мелькнула золотая, кудрявая голова юноши – гордости российской славы.

Именно юный Александр Пушкин навсегда запомнил случившуюся с Михаилом Михайловичем в 1799 году его личную трагедию (гибель жены). Поэт запечатлел ее в своем «Медном всаднике». Он рассказал в этой стихотворной петербургской повести и о великой славе России и о великих испытаниях русских людей.

Так он мечтал. И грустно было
Ему в ту ночь, и он желал,
Чтоб ветер выл не так уныло
И чтобы дождь в окно стучал
Не так сердито…

М.Сперанский родился 1 января 1772 года в селе Черкутино на Владимирщине в бедной семье приходского священника. Шестилетний Миша, рано овладев грамотой, из церковных книг, каждое воскресенье провожал в Божий храм под руку своего слепого дедушку. Там, у самого алтаря, он читал Часослов и другие молитвы, подменяя иногда часто болевшего местного пономаря. «Быть Мише настоятелем наших добрых прихожан», - говаривали в его многодетной семье, где из одного котла ели кашу сестрички Марфа и Мария, и братец Кузьма.

Но судьба все расставила по-своему. Уже в 1780 году восьмилетний Михаил поступил во Владимирскую епархиальную семинарию, где ему легко давались древнегреческий и латынь, физика и математика, риторика и богословие.
В 1787 году молодой студент философии был взят келейником к ректору семинарии отцу Евгению, с разрешением носить его архиерейский посох. А через год вместе со своим покровителем совершил поездку в Москву, где познакомился с митрополитом Андреем, решившим судьбу прилежного и талантливого послушника.
В 1797 году молодой М.Сперанский по протекции А.Самборского оказался в Петербурге в Духовной академии, располагавшейся в стенах Александро-Невского монастыря…

Но тут, стоп! Карьера монаха-послушника, а может быть, и будущего святого, удивительным образом прервалась. Михаил Михайлович выбрал для себя не духовную, а светскую карьеру. После наставлений святых отцов молодого философа вдруг увлекли сочинения Вольтера, Дидро, Руссо, Монтескье, новомодных английских экономистов. К величайшему огорчению Андрея Самборского, молодой философ отказался от продолжения духовной карьеры. Миша поступил в домашние секретари к блестящему вельможе и дипломату А.Б.Куракину, одному из друзей будущего императора Павла I. Но связи со своим первым наставником и «кормильцем» Самборским не порвал и даже навещал его в летние дни на даче в Павловском.

Вот там-то и решилась его личная судьба. Он влюбился с первого взгляда. Его избранницей стала 16-летняя англичанка Элиза Стивенс, голубоглазая и златокудрая. Сидя на званом обеде у Андрея Самборского, 25-летний Михаил вдруг увидел юную красавицу. Сколько же было в ней наивности и девичьей чистоты! Это таких, как она, Шекспир сравнивал с ангелами, слетевшими с неба на землю. Молодые люди сразу же заговорили по-французски. Миша еще не владел английским; а Элиза (Елизавета) не успела овладеть русским. Но взаимная любовь сотворила чудеса: через год он овладел языком Шекспира, а она – языком еще не родившегося Пушкина. Впрочем, молодые люди понимали друг друга и без всяких слов: через год они поженились.

Но поскольку оба принадлежали к разным конфессиям христианской веры: она - к протестантской (англиканской), а он – к православной, то им пришлось обратиться за разрешением на брак к самому императору Павлу I. 29 октября 1798 года разрешение было дано. А 3 ноября в Петербургском соборе Святого Сампсона состоялось их счастливое бракосочетание. Обряд совершал священник Василий Чулков; присутствовал и Андрей Самборский. Со стороны жениха был его друг Аркадий Столыпин; со стороны невесты, поскольку у них не нашлось ее свидетеля, - сослуживец жениха Франц Цейер. Поселились молодожены в маленькой квартирке на Большой Морской.

Казалось бы, все сулило годы безмятежного счастья. За короткое время бывший паренек из деревни Чекутино превратился в истинного денди. Дом они завели на английский манер. Михаил рано вставал, завтракал яйцом с бифштексом, выпивал чашку настоящего английского чая, присланного из Лондона, затем совершал в пригороде Петербурга конную прогулку на жеребце с подрезанным коротким хвостом. В каждое воскресенье в доме молодоженов на Большой Морской собирался избранный круг ближайших друзей – на праздничный пудинг. Молодая жена собственными руками готовила это английское блюдо, которое в Британии столь же ничем незаменимо, как и Великая Хартия вольности. Друзья Михаила и Елизаветы по достоинству ценили их кулинарные изыски. За пудингом они обсуждали возможности демократических перемен и в России, по примеру англичан.

3 ноября 1798 года счастливый супруг пишет своему воспитателю по Владимирской семинарии, а ныне Костромскому епископу о. Евгению:

«Я живу, как и прежде жил, в хлопотах и беспрерывном почти движении из Павловска в Петербург. Впрочем, перемена домашней жизни женитьбою дала мне почувствовать, что беспокойства, обыкновенные и со всеми почти состояниями соединенные, не значат ничего, когда растворяются они приятными минутами, покоем, изредка, но со сладостью вкушаемым, уверенностью и домашним счастьем».

Но счастье оказалось слишком коротким. В день помолвки Миша подарил невесте массивные золотые часы, которые она носила на груди. Эта золотая вещица и сыграла роковую роль в жизни молодоженов. Вскоре после этого Елизавета с матерью поехали в карете к княгине Дитрихштейн, жившей под Петергофом. Лошади по пути внезапно понеслись, опрокинули карету, а массивные часы вдавились в грудь бедняжки Елизаветы. Никто и не подозревал о грозящем трагическом исходе, цветущая красавица умерла меньше, чем через год после этого рокового ушиба. 5 сентября Елизавета родила дочь, названную впоследствии в честь своей матери. А развившаяся после родов скоротечная чахотка свела 18-летнюю красавицу в могилу. Елизавета Стивенс умерла на руках ближайшей подруги. А находившийся на службе в Павловске М.Сперанский был сражен этим страшным известием. Он чуть не сошел с ума, даже не решился быть на похоронах жены, а сбежал на какой-то отдаленный остров в устье Невы. Именно этот эпизод, передававшийся из уст в уста в Царскосельском лицее, запал в душу великого поэта, а сама трагическая история послужила начальным звеном для создания в 1833 году его гениальной поэмы.

О состоянии молодого супруга, потерявшем любимую жену, было с небывалой точностью рассказано в «Медном всаднике» А.Пушкина.

Прошла неделя, месяц – он
К себе домой не возвращался.
Его пустынный уголок
Отдал внаймы, как вышел срок,
Хозяин бедному поэту...
Евгений за своим добром
Не приходил. Он скоро свету
Стал чужд. Весь день бродил пешком,
А спал на пристани.

Но гениальность поэмы А.Пушкина состояла также и в том, что она, как и жизнь литературного прототипа (то есть, М.Сперанского) не ограничилась чувствительной мелодрамой. Читателю «Медного всадника» суждено было пролить слезы не только о горькой судьбе молодых влюбленных, но и о судьбе всей России.

Судьба Михаила Сперанского, хотя и трагическая, сложилась намного удачнее, чем у бедного Евгения. Он не сошел с ума, не бросился вниз головой в омут, а решил посвятить личную жизнь воспитанию дочери Елизаветы, во всем напоминавшей ему покойную мать. Он больше никогда не женился, не влюблялся, не знался с прекрасным полом. Весь остаток жизни, а он дожил до 1839 года, великий ученый посвятил творческой работе на государственной службе. Но, как и в поэме Пушкина, его до конца дней преследовал «топот медного исполина».

Основы великого Российского государства заложены были Петром I отнюдь не для блага граждан, а для успешной работы военной, полицейско-бюрократической машины. Точнее других о деятельности Петра I отозвался историк Н.Костомаров.

«Много совершено им возмутительных деяний, оправдываемых софизмами политической необходимости. До какой степени он был свиреп и кровожаден, показывает то, что он не побоялся унизить свое царское достоинство, взявши на себя обязанности палача во время дикой казни стрельцов. Во все его царствование кровавый пар замученных и казненных в Преображенском приказе заражал воздух России, но, как видно, не тревожил покойного сна ее царя». (Н.Костомаров, «Русская история в жизнеописаниях»)

Поэт Александр Пушкин отказался от данного Николаю I обещания завершить «Историю Петра I», слишком много он увидел в ней жестокостей и несуразностей. Кстати, вслед за Пушкиным не пожелал восхвалять деяния царя и другой наш великий гуманист Лев Толстой, до тонкостей изучивший петровскую эпоху.

Работа М.Сперанского, этого гениального российского реформатора, не останавливалась ни на день. Сменивший Павла I император Александр I сделал его, по сути, вторым человеком в государстве. Своею деятельностью Сперанский пытался с помощью законов облегчить жизнь граждан страны. Указом о «свободных хлебопашцах» фактически началось освобождение крестьян от крепостного права.
C 1808 г. помещикам запрещено было торговать крестьянами на рынках и площадях, а также отправлять их в Сибирь.
Была предоставлена автономия российским университетам, что давало возможность профессорам и студентам самостоятельно управлять учебным процессом.

Вот и другие совместно разработанные нововведения Александра I и его личного секретаря:
1802 – указ о правах и обязанностях Сената, как хранителя законов, манифест об учреждении взамен петровских коллегий восьми важнейших министерств;
1803 – реорганизация народного просвещения;
1804 – смягчение закона о цензуре.

В 1809 году Сперанский представил Александру I проект государственных преобразований с поэтапным переходом к конституционной монархии. И, наконец, - тогда же вышел указ об обязательности высшего образования или прохождения экзамена для получения высших гражданских и административных постов. Именно этот указ об экзаменах вызвал целую бурю в стане оппозиции государю, а точнее, личных врагов М.Сперанского. До той поры, то есть до его нововведений, в Российской Империи незыблемо, как бы навсегда, действовал петровский «Табель о рангах», разделяющий военных и гражданских чиновников на 14 ступеней. Эта выдумка Петра I умножала чиновничий аппарат, укрепляла полицейскую машину, и одновременно, тормозило общественное движение, толкало на прозябание людей талантливых, но не наделенных знатностью или чиновничьей изворотливостью.

Но отступать от своих привилегий, полученных десятилетия назад, никто не собирался. Против Сперанского был составлен заговор, в котором участвовала мощная оппозиция. В нее входили министр полиции А.Балашов, барон Г.Армфельд, сестра царя великая княгиня Екатерина Павловна и, разумеется, преданный без лести царю граф А.Аракчеев. Отчаянные доносы против Михаила Михайловича ложились на стол императора каждый день.

Один из них оказался чистой правдой: «Каждое дело, - записал доносчик слова М.Сперанского, - царь выполняет лишь наполовину».

И царь дрогнул. Повод для доносителей нашелся смехотворный: оказывается, М.Сперанского заподозрили в шпионской связи с самим Наполеоном, который подарил Михаилу Михайловичу золотую табакерку с собственным портретом на крышке. Вот как все это произошло…

В 37-летнем возрасте ближайший советник царя едет с ним на дипломатические переговоры в Эрфурт (1808), знакомится с Наполеоном, изучает его Гражданский кодекс, не имеющий в то время себе равных в стройности административной системы. Вот знаменитый диалог французского императора и российского госсекретаря.

Наполеон: Как вам нравятся чужие края в сравнение с Россией?
Сперанский: Мне кажется, у вас лучше законы, но у нас лучше люди.

После этой беседы двух гениальных людей, продолжавшейся около часа, Бонапарт обратился к русскому царю с полушутливым предложением:
Александр, я готов предложить вам в обмен на вашего секретаря завоеванное мною любое немецкое княжество.

И Сперанский, и Наполеон, в самом деле, были очарованы друг другом. Предполагается даже, что между ними могла завязаться дружеская переписка сугубо личного характера на отвлеченные темы. Но, конечно, Михаил Михайлович был истинным русским патриотом, и ни каких государственных тайн французам не выдавал.

А вот пример другого диалога, где с самой лучшей стороны показал себя квасной патриот А.Аракчеев. Когда кто-то в Зимнем дворце предположил, что на нас может напасть Наполеон. И добавил при этом: Боже мой, что будет с Россией?

Сиятельный граф тотчас же ответил: Мне плевать на Россию, скажите-ка мне лучше, что будет с Государем?

А.Аракчеев, ненавидевший Госсекретаря за образованность и ум, не упускал ни единого случая, чтобы доносить на него царю. Правда, сам временщик не крал, но все взяточники и воры дружно сплотились вокруг него. Реформы им явно мешали жить в свое удовольствие. 17 марта 1812 года в Зимнем дворце, куда Госсекретаря вызвали для собеседования с царем, доложили о посетителе. Но император не покинул места за рабочим столом и даже не подал руки давнему помощнику.

- Скажи, Михаил Михайлович, - сухо молвил государь, - не имеешь ли ты чего против меня?
- Ничего!
- Ты мне все же скажи, если вспомнишь…

Два часа длилась эта скучная беседа. Наконец, царедворцы увидели выходящего из кабинета измученного Михаила Михайловича. Вместо бумаг он пытался запихнуть в портфель свою измятую шляпу. Затем прошел к выходу, словно сквозь строй, украшенный лентами и орденами придворных. А через минуту, выскочивший из кабинета Александр I, непривычно громко провозгласил:

- Во всем виноват Сперанский!

Позже император добавил подносившему ему воду М.Кутузову:
-Как больно, когда у тебя отрывают руку, Сперанский был моей правой рукой.

Противостоять многочисленной придворной оппозиции царь так и не стал. Государь поспешил на Фонтанку в дом Нарышкиных, где жила его вторая, по сути, главная семья. В личной жизни, как и в политике, царь вел двойную жизнь.
А М.Сперанский в тот же час застал в своем доме на Большой Морской министра полиции А.Балашова, производившего обыск. Разумеется, ничего компрометирующего, указывающего на шпионскую связь с Наполеоном, не нашлось. Под утро хозяина дома усадили в карету с офицером полиции, и понеслись версты: Арзамас, Муром, Болдино, Саров. Место ссылки – Нижний Новгород, замененный позднее Пермью.

Удивительно, но одним из главных оппонентов реформатора был историк и писатель Н.М.Карамзин. В своей записке «О древней и новой России» он писал:

«Любые перемены, всякая новость в государственном порядке есть зло, к коему надо прибегать только по необходимости».

Спасение же Карамзин видел в традициях и обычаях России, ее народа, которому вовсе не нужно брать пример с Западной Европы.

«И будут ли земледельцы счастливы, освобожденные от власти господской, но преданные в жертву их собственным порокам?» Этот спор продолжался многие десятилетия.
У россиян, в самом деле, есть особое пристрастие. Сладкому пудингу они предпочитают кислые щи. Боюсь, наши вопросы могут зайти еще дальше. И тогда вслед за М.Сперанским мы вспомним о великой Хартии Вольностей, о нетерпимости по отношению к тиранам, и тогда повторим отчаянные слова:

Ужо тебе! - восклицает бедный Евгений.
Ужо тебе! - повторяет Михаил Сперанский.
Ужо тебе! - возвышает свой голос на все времена Александр Пушкин.

После окончания войны с Наполеоном, в 1814 году, Александр I разрешил своему бывшему секретарю переехать в его новгородское имение Великополье. В августе 1816 года М.Сперанский был назначен пензенским гражданским губернатором; а с марта 1819 года он же в Тобольске становится генерал-губернатором Сибири. Там он написал обширный научный трактат об этом богатейшем крае. В 1821 г. М.Сперанский был возвращен в Петербург, на службу в Государственный совет. В июне он встречался с Александром I, но былой дружбы им восстановить не удалось. В 1826 году, новый царь Николай I назначает его в Верховный суд, выносивший приговоры декабристам (разумеется, по подсказке самого царя).

Многие участники этого судилища засвидетельствовали, что Михаил Михайлович плакал, когда суд выносил этим рыцарям чести смертные приговоры. Так случается, что бездушная государственная машина, выстроенная самим Петром I, ломала великие души даже самым достойным и справедливым сыновьям отечества. Как известно, пятеро декабристов было повешено, а еще ста приговоренных Николай Палкин «милостиво» отправил в сибирскую каторгу.

В 1827 году М.Сперанский возведен в чин действительного тайного советника. В 1833 году он сообщает Николаю I, что им завершена работа по составлению «Полного собрания законов Российской империи». В 1838 году Михаил Михайлович был назначен председателем департамента законов Государственного совета, а в самом начале 1839 года М.Сперанский был возведен в графское достоинство. Впрочем, носить золотые позументы этому великому ученому пришлось совсем недолго. Этот реформатор и гуманист так и не смог преодолеть или хотя бы усовершенствовать бездушную государственную машину, построенную Великим Петром, по словам поэта, этим медным исполином.

………………Показалось
Ему, что грозного царя,
Мгновенно гневом возгоря,
Лицо тихонько обращалось
И он по площади пустой
Бежит и слышит за собой –
Как будто грома громыханье –
Тяжело-звонкое скаканье
По потрясенной мостовой.
И озарен луною бледной
Простерши руку в вышине,
За ним несется Всадник Медный
На звонко скачущем коне;
И во всю ночь безумец бедный,
Куда стопы не обращал,
За ним повсюду Всадник Медный
С тяжелым топотом скакал.

Нет, Михаил Михайлович так и не освободился из железных объятий царской власти, хотя императоры и сменяли друг друга. Последние годы своей жизни он при участии Николая I руководил составлением Свода законов Российской империи. Этот свод составил 150 томов, по которым страна жила вплоть до 1917 года.

В 20-е годы ХIХ века этот блестящий юрист, политолог и экономист был назначен одним из воспитателей будущего наследника царского престола. Он преподавал ему юридические науки, законы и право, передал будущему великому князю Александру Николаевичу свои сокровенные мысли.

Царь-освободитель Александр II наконец-то избавил свой народ от позорящего его крепостного права в 1861 году.